Адрес: г. Ставрополь, Урочище Таманская Лесная Дача
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Площадь леса составляет 498 га – это остатки Черного леса, как называли его первые поселенцы Ставрополя. На Руси «черными» называли лиственные леса. Лес имел и другие названия, например: Архиерейский, Городской, Ташлянский и др.
Нынешние название – «Таманский лес» он получил в честь Таманской дивизии, которая в 1918 году отчаянно сражалась с белогвардейцами за освобождение города Ставрополя.
В восточной части Таманского леса расположено одно из любимых мест отдыха горожан — Комсомольский пруд. По лесу проходит множество дорожек. В северной части проложена «Тропа здоровья», которая идеально подходит для неспешных прогулок на свежем воздухе.
На территории Таманского леса насчитывается пять родников: Михайловские, Осетинские, Лысогорские, Мойка и Холодный родник. Одной из достопримечательностей в Таманском лесу является Холодный родник.
В 1980-х городские власти начинают благоустраивать территорию Таманского леса. Родники каптировали, построили бассейны, вымостили дорожки, соорудили подвесные мосты. Долгое время это место вообще не имело никакого названия, а родники местные жители называли Безымянными. Свое официальное называние «Холодные родники» они получили только в 1990-х с подачи местных СМИ.
Лес представляет наиболее эффективную защиту почвы от эрозии. Большие деревья с мощной корневой системой и травянистые растения, корни которых образуют тонкое сплетение, как бы заключают почву в прочную сеть. Лес задерживает талую и дождевую воду, препятствуя тем самым образованию поверхностного стока. Вода постепенно впитывается почвой, пополняет запас грунтовых вод, поддерживает влажность почвы. После вырубки леса почва лишается защиты. В землю попадает лишь не значительная часть влаги, увеличивается сухость почвы.
Таманский лес — это красивейшая природная достопримечательность города, где есть возможность побродить по теннисным аллеям, насладиться его тишиной, пением птиц и журчанием реки Ташла.
P.S. Как же замечательно немец Эрик Бредт, военнопленный времен Первой мировой войны, описал ставропольский лес в своих мемуарах «Моя жизнь, любовь и невзгоды на Ставрополье»…
Целая глава «Заблудившийся в лесу» живописует его впечатления, сначала идиллические, а потом панику при взгляде с крутой вершины, куда он взобрался в поисках выхода, на безбрежные пространства лесного массива: «Я стоял посреди воздушного моря, подо мной ничего, кроме качающихся крон деревьев. Чёрное и зеленое, куда хватает глаз. Никакого намёка на Ставрополь, «красный» солдатский город. Ни куполов, ни крыш».
Действительно в центр города Ставрополя вторгаются лес Архиерейский и Таманский, ближе к окраинам леса: Мамайский, Члинский, Кругленький и Русский. Даже не знаю есть ли еще в России такой город, где в центре настоящий лес. Наверное, поэтому наш Ставрополь не раз завоевывал титул самого зеленого города России. Прогуляемся вместе с автором по тем местам, где когда-то заблудился Эрик Бредт:
«В мирные времена здесь всё было ухожено; ещё и сейчас здесь были скамьи, а вблизи главной тропы был бьющий из скал источник, который и сегодня привлекал сюда ставропольцев, соскучившихся за запахом листвы и лесным воздухом.
Я же направлял свои ноги подальше от дороги, всё глубже в лес; шёл наугад, пока не забрался в дикие места, куда едва ли ступала нога человека, такими заросшими и непроходимыми они были. Меня встречали мрачные ущелья. Коньоны, в которых шумела вода, вынуждали меня поворачивать или же – идя вдоль ручья – искать место перехода.
В других же местах жёлто-золотое солнце вновь заполняло зелёную ночь, и отыскивались полянки, на которых я мог лежать, как на стеклянной веранде санатория, окружённый теплом и тишиной.
Здесь я долго работал, с перерывом на обед, во время которого съел хлеб и копчёное сало. А затем я, вместо того, чтобы отправиться в обратный путь, поискал новые идилистические места, где я в будущем мог бы поработать. И вот тут я, считавший, что умею ориентироваться на местности, почувствовал, что заблудился.
Меня вдруг испугал красный отсвет заходящего солнца, который, как кровью, заливал отдельно стоящие деревья.
Неужели уже действительно вечер? Этого я никак не ожидал. Спокойно протекавшие послеобеденные часы, посвящённые увлекательному занятию, притупили моё чувство времени. Я вышел из-под сени огромных деревьев и взглянул в глубокую котлообразную долину, внезапно открывшуюся перед моими ногами. А там, на другой стороне низины, снова были скалы, кустарники и лес. В струящемся красноватом вечернем свете она лежала передо мной, как наполненная кровью тарелка.
Это сравнение пришло как-то само собой, и я не мог бы объяснить, почему я вдруг подумал о Лео.
«Для чего ему сабля?» - подумал я.
А затем… «Для чего вообще нужны сабли? Разве без них нельзя обойтись? Такая короткая человеческая жизнь и нельзя без сабель?!»
К этим ассоциациям совершенно неизбежно добавилась базарная площадь в Лежанке в феврале, и кровь порубленных саблями людей.
И это всё именно тогда, когда у меня не было задачи важнее, чем найти дорогу домой. Так как я, если быть предельно откровенным, заблудился.
Ну, и кто мне мог подсказать, как мне вернуться в Ставрополь? Может быть, мне повернуть? А долину обходить слева или справа? Где город? Откуда я пришёл?
В течение вечера, передвигаясь по лесу туда-сюда, я несколько раз менял направление.
Но там, вверху, крутая вершина скалы! – если я заберусь на неё, то оттуда сверху смогу увидеть далеко … Конечно, оттуда я увижу город.
Я прошёл через кровавую миску, перелез через скалы и опасный перевал, и,после непродолжительного карабкания, взобрался на круто торчащую вершину скалы.
Я стоял посреди воздушного моря, подо мной ничего, кроме качающихся крон деревьев.
Чёрное и зелёное, куда хватает глаз.
Но вдалеке никакого намёка и на Ставрополь, «красный» солдатский город. Ни куполов, ни крыш. Неужели я ушёл так далеко?
Ну, хоть бы по чему-либо определиться с направлением!
Я осмотрелся ещё раз. Совсем недалеко, из чёрной вершины, пялилось ещё одно такое скалистое лицо, такая серая рожа, как только что взобравшаяся.
Это было странное образование, которое выглядело почти как голова, на которой офицерская фуражка. Совершенно явно было видно, что у головы есть шея, которая даже уходит в плечи, а на них висит пальто.
Сейчас, когда солнечный свет покинул складки скал, и вся фигура отступила в тень, стали более отчётливо видны детали лица. Причиной того, что я испугался и отпрянул, была беспощадность обрушившейся на меня фантазии. Мне показалось – каменный мужчина там, вдалеке, уставился на меня, а я только теперь понял, кого я вижу перед собой: чернецовского офицера со шрамом. Там, где по его каменному подбородку протянулся шрам, заходящее солнце оставило кровавый мазок.
И что же, чёрт возьми, значило это привидение?!
Неужели этот злой дух ещё жив? Я не был расположен позволять запугивать себя; я был готов защищаться».
Много интересного о Таманском лесе написал краевед, поэт, член Русского географического общества Василий Леонидович Гаазов в книге «Путешествие по ожерелью Северного Кавказа». Погрузиться в поэзию Таманского леса, услышать стихи в авторском исполнении и полюбоваться Таманским лесом можно здесь:
https://www.youtube.com/watch?v=ZHmeeFspE58
Ставропольскому лесу посвящал свои стихи Геннадий Фатеев.
Лес упомянут Ильей Сургучевым в «Губернаторе».
В статье Александры Верищак можно прочесть, за несколько дней до окончания гимназии Римма Иванова (1894 – 1915), которую называли Ставропольская Жанна д' Арк, с подругами гуляла в Архиерейском лесу вокруг глубокого озера. На их глазах некий молодой человек поскользнулся, упав с подмостков в воду и начал тонуть. Рядом было много людей, но они растерялись. Тогда Римма бросилась на помощь в чем была: легких туфельках, платье. Утопающий был спасен. Римма Иванова стала третьей женщиной (после королевы Обеих Сицилий Марии-Софии-Амалии) и второй (после учредительницы) подданной России, награжденной за 150 лет его существования, и единственной женщиной-кавалером ордена, удостоенной его посмертно.
Список источников: